Рейтинг: 4.9/5.0 (1779 проголосовавших)Категория: Руководства
Наблюдая за событиями, происходящие в нашей стране после распада СССР, убеждаешься в правоте замечательной поговорки, которую сложил русский народ – «Время всё расставит на свои места».
Советский идеологизированный подход к изучению истории не позволял объективно оценивать процессы, события и явления, происходящие в Российском государстве. Не объективно оценивалась жизнедеятельность и роль отдельных политических и общественных деятелей. И только спустя десятилетия, потомки, независимые от партийно-государственной идеологии смогли осознать и переоценить прошлое страны.
В числе военно-политических деятелей, получивших общественно-правовую реабилитацию в постсоветскую эпоху, находится и Адмирал А.В. Колчак.
Для многих людей имя Колчака ассоциируется с военно-политической деятельностью. На самом деле, Колчак вошёл в историю нашей страны как смелый и удачливый мореплаватель, и путешественник, талантливый учённый и исследователь. Портрет полярного исследователя А.В. Колчака представлен в приложении 1. К числу его научных заслуг относятся описания морских путей в северных морях. Морские карты, составленные им, до сих пор используются военно-морскими специалистами. К сожалению, в советской литературе заслуги Колчака перед Отечеством в создании и развитии ледокольного флота вообще замалчивались.
Основной целью данной работы является анализ сущности научно-исследовательской деятельности Колчака А.В. выявление целей, направлений, содержания, итогов, оценки и значения морских экспедиций с его участием.
Возможно, вклад Колчака А.В. в мировую и отечественную науку уступает научным открытиям других российских учённых. Следует помнить о том, что, не смотря на глубокий интерес к географической науке и юношескую мечту о морских полярных путешествиях, А.В. Колчак является потомственным кадровым военно-морским офицером Российской империи. Особенности эпохи и гражданский долг не позволили отдать приоритет научной деятельности. Выбирая между интересами Родины и личными интересами, он выбрал первое.
Описанию жизнедеятельности А.В. Колчака посвящены работы многих дореволюционных, советских и современных российских историков, литераторов, деятелей искусства. Его имя упоминается во многих исследовательских, учебных и справочно-энциклопедических изданиях. Большую исследовательскую деятельность о пребывании Колчака в нашем городе осуществляют специалисты Омского областного историко-краеведческого музея.
Глава 1. Начало карьеры Колчака А.В.
Известный российский военный и политический деятель, исследователь-полярник - Колчак А.В. родился 4 (17) ноября 1874 в селе Александровское Петербургской губернии в семье генерал-майора морской артиллерии. В выборе будущей профессии сказалась семейная традиция – военная служба с «морским уклоном». Не только его отец, но и дяди (братья отца) Петр и Александр также были морскими артиллеристами. Первый из них был капитаном 1-го ранга, второй – генерал-майором. Ближайший родственник Александра Колчака по матери – Сергей Александрович Посохов был контр-адмиралом, брат Посохова Андрей – пехотным генерал-майором.
Александр Колчак начал свое школьное образование в 6-й Петербургской классической гимназии, где пробыл до 3-го класса, а с 1888 г. обучался в Морском кадетском корпусе.
Способный, талантливый по природе своей, он к тому же еще много и упорно работал, тщательно изучал науки, военно-морское дело и шел в своем выпуске то первым, то вторым. В 1892 году он производится в младшие унтер-офицеры, а за год до выпуска назначается, как лучший по наукам и поведению, фельдфебелем младшей роты морских кадетов.
Кадет этой самой младшей роты, в дальнейшем на протяжении целого ряда лет друг, помощник и сподвижник, первый биограф Колчака контр-адмирал М. И. Смирнов о том времени вспоминал: «Колчак, молодой человек невысокого роста с сосредоточенным взглядом живых и выразительных глаз, глубоким грудным голосом, образностью прекрасной русской речи, серьезностью мыслей и поступков внушал нам, мальчикам, глубокое к себе уважение. Мы чувствовали в нем моральную силу, которой невозможно не повиноваться, чувствовали, что это тот человек, за которым надо беспрекословно следовать. Ни один офицер-воспитатель, ни один преподаватель корпуса не внушал нам такого чувства превосходства, как гардемарин Колчак. В нем был виден будущий вождь».[3] Многие виднейшие политические и общественные деятели Российской империи высказывали положительны отзывы о юном, начинающем свою карьеру морском офицере. Одна из таких цитат приведена в приложении 2.
Колчак окончил корпус и высочайшим приказом по флоту 15 сентября 1894 г. был произведен в первый офицерский чин – мичман. Ему было 19 лет.
За отличные успехи Колчаку была присуждена премия знаменитого мореплавателя, члена-корреспондента Академии наук, Адмирала П.П. Рикорда, которой награждались лучшие выпускники корпуса, с вручением 300 рублей.
После окончания корпуса мичман Колчак, пробыв некоторое время в 7-ом флотском экипаже, где ему пришлось заниматься в основном строевой подготовкой новобранцев. В экипаже он пробыл несколько месяцев, после чего, весной 1895 года Колчак получил назначение на только что спущенный на воду крейсер 1-го ранга «Рюрик» в качестве помощника вахтенного начальника, на котором совершил поход во Владивосток. Побывал Колчак и в дальних заграничных плаваниях.
По прибытии во Владивосток, в конце 1896 г. он вскоре перешел служить на клипер «Крейсер» в должности вахтенного начальника.
На этом корабле он проплавал в водах Тихого океана до 1899 года, а затем на нем же совершил переход в Кронштадт в качестве старшего штурмана.
За отличную службу в 1900 году Колчак был произведен в лейтенанты.
Во время плаваний Колчак выполнял не только строевые офицерские обязанности. Он усиленно занимался самообразованием, пополнением специальных и общих знаний. Вместе с тем он в служебном порядке вел работы по океанографии и гидрологии. К этому времени прекрасно владел тремя европейскими языками, хорошо знал лоции всех морей Земли.
Колчак все больше убеждается в своём желании, участвовать в полярных экспедициях, мечтает продолжить работы Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева, дойти до Южного полюса.
В своей автобиографии, Колчак говорит о своих более юношеских мечтах, в пору обучения: «Еще будучи в корпусе, и во время плавания на Восток, я интересовался океанографическими исследованиями в полярной области. Моим всегдашним желанием было снарядить экспедицию для продолжения работ в Южном Ледовитом океане, начатых нашими знаменитыми адмиралами Беллинсгаузеном и Лазаревым». [3]
В 1899 году Колчак опубликовал свою первую научную статью «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды, произведенные на крейсерах «Рюрик» и «Крейсер» с мая 1897 г. по март 1898 г.».
Командир «Крейсера» Г. Ф. Цывинский писал: «Одним из вахтенных учителей был А. В. Колчак. Это был необычайно способный и талантливый офицер, обладал редкой памятью, владел прекрасно тремя европейскими языками, знал хорошо лоции всех морей, знал историю всех почти европейских флотов и морских сражений».[2]
Сослуживцы Колчака по плаваниям отмечали, что он находил время на изучение древних индийской и китайской философией. Чтобы иметь возможность читать произведения китайских мыслителей в подлинниках, он изучает китайский язык.
Глава 2. Полярная экспедиция 1900 года
По возвращении в Кронштадт в 1899 году Колчак в течение трех месяцев плавал на учебном корабле Морского корпуса «Князь Пожарский», а в сентябре 1899 года был назначен вахтенным начальником на броненосец «Петропавловск», на котором вновь отправился на Дальний Восток с надеждой продолжить свои исследования гидрологии северных районов Тихого океана. «Петропавловску» предстояло пройти через Средиземное море, Суэцкий канал и Индийский океан.
По прибытии в 1899 г. в Кронштадт Колчак отправился к вице-адмиралу С. О. Макарову, готовившемуся к плаванию на ледоколе «Ермак» в Северный Ледовитый океан. «Я просил, – отмечал Колчак, – взять меня с собой, но по служебным обстоятельствам он не мог этого сделать, и «Ермак» ушел без меня. Тогда я решил снова идти на Дальний Восток, полагая, что, может быть, мне удастся попасть в какую-нибудь экспедицию, – меня очень интересовала северная часть Тихого океана в гидрологическом отношении. Я хотел попасть на какое-нибудь судно, которое уходит для охраны котикового промысла на Командорские острова к Беринговому морю, на Камчатку. С адмиралом Макаровым я очень близко познакомился в эти дни, так как он сам много работал по океанографии».[3]
Так, под влиянием С. О. Макарова, внимание Колчака было переориентировано на Север. По возвращении с Дальнего Востока, в Петербурге Колчак узнает о готовящейся Академией наук под руководством барона Э. В. Толя Русской полярной экспедиции. Цель которой - исследование земли на севере от берегов Сибири, поиск таинственной Земли Санникова. Предложить свои услуги Колчак не решился, однако судьба сама нашла его. Находясь в плавании в Средиземном море, во время стоянки корабля в греческом порту Пирей, Колчак совершенно неожиданно получил предложение от Российской Академии наук, принять участие в Северной полярной экспедиции барона Э. В. Толя, которая была запланирована на 1900 год, в качестве второго помощника командира экспедиционного судна и гидролога. Оказывается, работы А. В. Колчака обратили на себя внимание барона, нуждавшегося в морских офицерах. К этому времени он уже был известен в научном мире по опубликованным им серьезным научным статьям как крупный специалист в этой области. Поступившее предложение Колчак принял немедленно и в январе 1900 г. явился к Толю. Начальник экспедиции предложил А. В. Колчаку руководить гидрологическими работами, а кроме того, быть и вторым магнитологом. Всю зиму и весну Колчак проводил подготовку к экспедиции. Для всесторонней подготовки к поиску сибирской Атлантиды лейтенант Колчак был направлен в Главную физическую обсерваторию Петербурга, где провел три месяца. Он работал в Павловской магнитной обсерватории, изучая теорию и производя практические работы по магнетизму.
В норвежском городе Христиания А. В. Колчак встречается с другом Толя известным полярным исследователем, будущим лауреатом Нобелевской премии Фритьофом Нансеном, который по просьбе Толя должен был познакомить его с новейшей методикой исследования гидрологии арктических морей. Беседы с Нансеном дали много полезного молодому офицеру-исследователю, что весьма пригодилось ему во время Северной экспедиции, к которой он присоединился в Норвегии.
Экспедиция стартовала 21 июля 1900 года. На специально оборудованном и приобретенном в Норвегии судне «Заря», экспедиция двинулась по Балтийскому, Северному и Норвежскому морям к берегам Таймырского полуострова, где предстояла первая зимовка.
24 июля 1900 года «Заря» зашла в Александровск-на-Мурмане – Екатерининскую гавань, где простояли неделю: приняли на борт груз угля, ездовых собак, почту. За это время Колчак успел познакомиться с начальником Мурманской научно-промысловой экспедиции Николаем Книповичем. И даже сходил с ним в море на судне «Андрей Первозванный» для производства гидрологических и зоологических работ.
В своих дневниках Колчак оставил записи о впечатлениях, которые произвёл на него портовый город: «Екатерининская гавань, получившая за год до нашего прибытия официальное значение военного порта и угольной станции, представляет из себя узкий фиорд… Отсутствие растительности придает безжизненный вид каменистым холмам и склонам, среди которых в самой глубине бухты находится вновь построенный небольшой городок, состоящий из немногих домов местной администрации, церкви и около 10-15 частных построек. Это небольшое селение производило приятное впечатление прекрасными дорогами, чистотой и внешним видом построек. Быть может, это обуславливалось только новизной и недавним их существованием. Население состояло из нескольких человек администрации и небольшого количества поселенцев, ссыльных».[3]
31 июля 1900 года «Заря» взяла курс на Новосибирские острова и Землю Беннета, откуда барон Толь надеялся совершить бросок на заветную Землю Санникова, но помешали льды.
Во время плавания и зимовок на Таймыре и на Новосибирских островах Колчак, как и другие члены экспедиции, вел гидрографические, океанографические работы, плавал на катере, измерял глубины, наблюдал за состоянием льдов, делал наблюдения над земным магнетизмом. Совершал поездки по суше, исследуя малоизвестные места побережья материка и островов. Вместе с Толлем путешествовал по Таймыру, ведя маршрутную съёмку. Во время зимовок совершал дальние - до 500 верст - поездки на собачьих нартах и на лыжах. Во время плавания Колчак проводил комплексные гидрологические исследования, после которых береговая линия западного Таймыра и соседних островов приобрела совершенно новые очертания на картах.
Барон считал Колчака лучшим офицером, вдобавок любовно преданным своей гидрологии. Именем своего молодого соратника он назвал открытый экспедиции остров у Северо-Западного побережья Таймыра и мыс в том же районе и нанесен на карту в 1901 году. Сохранилась фотография острова Колчака – одинокая, закованная в полярные льды скала…
В апреле – мае 1901 г. они вдвоем с Толем путешествовали по Таймыру. Позднее Колчак со спутниками, а где и в одиночку, впервые пересек остров Котельный, измерив высоты, проехал поперек Земли Бунге от устья р. Балыктах к южной части острова Фаддеевского, совершал поездки по льду к западу и северу от острова Бельковского, открыл остров, названный именем Стрижева. Начальник экспедиции был чрезвычайно доволен Александром Васильевичем и в донесении президенту Академии, посланному в январе 1901г. сообщал: «Станции начинались всегда гидрологическими работами, которыми заведовал лейтенант А. В. Колчак. Это научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудности соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого».[3]
После навигации 1902 г. «Заря», добравшаяся до бухты Тикси, была раздавлена льдами и экспедиция, снятая пароходом «Лена», через Якутск прибыла в декабре в столицу. В связи с тем, что на шхуне из-за состояния льдов не удалось пробиться к северу от Новосибирских островов, Э. В. Толь принял решение с магнитологом Ф. Г. Зебергом и двумя каюрами пробиваться пешком. Он стремился туда, т.к. верил в возможность существования легендарной Земли Санникова – еще не открытого Северного материка. Остальным же членам экспедиции из-за того, что кончались запасы продуктов, предстояло пройти от земли Беннетта южнее, вести исследования, а в дальнейшем вернуться в Петербург. Экспедиция оставила для Толя в условленном месте запасы продовольствия: он намерен был со своими спутниками вернуться к устью Лены самостоятельно. Предпринял эту благородную, но крайне рискованную попытку барон Толь весной 1902 г. Последним распоряжением Толя было – увести «Зарю» в устье реки Лены, доставить в Петербург собранные материалы и готовить новую экспедицию. А в мае 1902-го он навсегда исчез в снежной пустыне.
Глава 3. Спасательная экспедиция 1903 года
Колчак выполнил последнюю волю Толя. В декабре 1902 года он, ценой неимоверных усилий выбрался из бескрайних ледяных просторов через Якутск и Иркутск, прибыл в Петербург.
В конце декабря 1902 года Колчак на заседании Академии сделал обстоятельный доклад о научных результатах экспедиции в район Новосибирских островов. Члены Академии наук остались весьма довольны результатами экспедиции на «Заре», но, в то же время выразили серьезную озабоченность по поводу судьбы барона Толя, считая его решение одному на санях пробиваться на север Новосибирских островов слишком рискованным. Поэтому Академия приняла решение срочно организовать экспедицию в Арктику по спасению барона Толя. Поднимался вопрос о посылке в район Новосибирских островов Ледокола «Ермак», поскольку надежды на успех плавания на шхуне «Заря» практически не было. Для организации настоящей экспедиции не было ни времени, ни средств. Колчак же предложил более простой и дешевый план для поисков Толя, с использованием шлюпки и саней с собачьими упряжками. План спасательной экспедиции, предложенный Колчаком, поразил академиков своей дерзостью, огромным риском и минимальными надеждами на ее благополучный исход. Одному на шлюпке и санях отправиться в Северный Ледовитый океан все присутствующие посчитали безумием. И, тем не менее, они согласились с предложением молодого офицера, так как другого выхода у них не было.
Намечавшееся предприятие было столь же рискованным, как и пеший поход барона Толя. Главная трудность состояла в том, что судно «Заря» было разбито, а других суден, годных для экспедиций такого рода, просто не было. Колчак вспоминал: «Тогда я, подумавши и взвесивши всё, что можно было сделать, предложил пробраться на землю Бенетта и, если нужно, даже на поиски барона Толя на шлюпках. Когда я предложил этот план, мои спутники отнеслись к нему чрезвычайно скептически и говорили, что это такое же безумие, как и шаг барона Толя. Но когда я предложил самому взяться за выполнение этого предприятия, то Академия Наук дала мне средства и согласилась предоставить мне возможность выполнить этот план так, как я нахожу нужным. Академия дала мне полную свободу и обеспечила меня средствами и возможностью это выполнить». [2]
Несмотря на стесненность Академии в средствах, вопрос об экспедиции был решен положительно и быстро, уже в январе 1903 г.
Едва было получено разрешение, Колчак, получивший полную свободу действий, незамедлительно выехал в Архангельск. Он взял с собой двух участников предыдущей экспедиции, добровольцев – боцмана Н. А. Бегичева и рулевого старшину В. Л. Железникова. В Архангельске к ним присоединились еще четверо поморов, мезенских добытчиков тюленей, привыкших к плаванию во льдах. Эта группа отважных людей и составила костяк экспедиции.
Смелым и деятельным помощником Колчака стал политический ссыльный студент П. В. Оленин, знавший Якутию и весь Сибирский край. В соответствии с договоренностью, Оленин заранее выехал в Верхоянск, затем в Устьянск, закупил собак (всего 161, этого было мало, но достать больше не удалось) и необходимое снаряжение. Была нанята группа каюров из якутов и тунгусов. Экспедиция, состоящая из 17 человек с 10 нартами и вельботом, с трехмесячным запасом продовольствия и минимумом снаряжения, совершила невозможное. Добравшись до моря и дождавшись его частичного вскрытия, Колчак и его товарищи то под парусами, то работая веслами, то впрягаясь в лямки и перетаскивая вельбот с тяжелым грузом через массы льда, добрались за несколько недель до земли Беннетта.
Через Якутск и Верхоянск он с группой своих спутников из 6 человек добрался до устья Лены, где стояла «Заря». С судна сняли вельбот, поставили на нарты и протащили его по льду на Новосибирские острова. Добравшись до открытого океана, на вельботе смельчаки вышли в Благовещенский пролив, направившись к острову Беннетта по предполагаемому маршруту Толя. Плавание в суровом ледовитом океане на шлюпке продолжалось 42 дня.
Колчак, как начальник экспедиции, в полной мере со всеми делил напряженный сверх меры физический труд. Нередко приходилось добираться с вельбота до берега по ледяной воде вплавь. Они спешили на помощь, преодолевая природные трудности и днем, и ночью, то на веслах, то под парусом, лавировали между льдинами, невзирая на туман и снежные заносы. Полтора месяца в непросыхающей одежде, без горячей пищи, на одних сухарях и консервах. Истории полярных путешествий не знает подобного плавания.
Колчаку и его спутникам удалось обнаружить следы барона Толя.
4 августа 1903г. спасательная экспедиция достигла Земли Беннета - безжизненной скалистой суши, считавшейся неприступной с моря.
6 августа 1903г. на маленькой отмели у мыса Эммы, один из участников экспедиции заметил так называемый гурий - рукотворная горка камней, придавливавшая медвежью шкуру. Потом был найден обломок весла, торчавшего из груды камней, а в камнях - бутылка, в которой находились листок с запиской Толя и план острова с помеченной на нем хижиной.
К указанному месту решили идти прямым путем, по годовалому морскому льду. На пути к хижине, пригретый летним солнцем ледяной покров разошелся под сапогами Колчака, и он с головой ушел в полынью. О возвращении в палатку не было и речи, одежду сушил на себе, согреваясь скорым шагом. И в это время начальник экспедиции Колчак провалился под расколовшийся лед. Вода была необычайно холодной, нулевой температуры. Его смогли вытащить, причем с трудом, ибо он от температурного шока терял сознание. Сухой одежды не было. Члены экспедиции раздели его, и разделись сами. Они одели его в свое белье, привели в чувство и двинулись дальше. Крутые подъемы и спуски позволили ему разогреться, прийти в норму. Но и это купание, и прочие в несколько лет трудности заполярного путешествия на всю жизнь сказались на состоянии здоровья Колчака.
К хижине, сложенной из плавника и камней и крытой медвежьими шкурами, подходили с замиранием сердца, ожидая найти мертвых товарищей, но увидели одну пустоту, забитую лежалым снегом. Обнаружив стоянку, разгребли снег и извлекли ящик с коллекциями образцов пород, геодезические инструменты, ненужные в дороге вещи, документы экспедиции и личный дневник и последнее письмо барона Толя - не жене, а президенту Академии наук, которое заканчивалось словами: «Сегодня отправились на юг, все здоровы, провизии на 14 дней».[2]
Выяснилось, что Толь прибыл на остров Беннетта летом 1902 г. и, не имея достаточных запасов провизии, решил заняться охотой и здесь перезимовать. Но охота оказалась неудачной. В октябре стало ясно, что группе грозит голодная смерть. В условиях наступившей зимы Толь и его спутники отправились на юг, в сторону материка. Больше никаких следов группы обнаружить не удалось. Оставленные для нее склады с провизией оказались нетронутыми. Сомнений не оставалось: группа погибла в пути, скорей всего, утонула в еще не полностью замерзшем море. Последняя запись вынуждала смириться с мыслью, что исследователь и сопровождавшие его люди, покинув остров Беннетта в полярную ночь при 40-градусном морозе, не добрались до берега и погибли.
Подтвердил эту догадку путь, проделанный Колчаком в обратном направлении. Нужно было узнать абсолютно точно, сумел ли добраться Толь до Новосибирских островов. Для этого и Колчак, и его спутники вынуждены были повторить свой немыслимый путь, только в обратном направлении. Склад провизии, к которому пробивался Колчак в надежде отыскать следы пребывания Толя, оказался никем не тронутым. И тут спасатели поняли, что им уже ничего не остается делать.
Так завершилась беспримерная в истории полярная экспедиция на шлюпке, предпринятая по инициативе и под руководством Колчака, по розыску пропавшего в Арктике одного из крупнейших русских исследователей полярных морей XIX века – барона Толя.
Позже академик Ф.Б. Шмидт назовёт эту беспримерную, небывалую экспедицию, совершённую на шлюпке при минимальных материальных затратах, «необыкновенным и важным географическим подвигом, совершение которого было сопряжено с трудом и опасностью».[5]
2 января 1904 г. Академия наук получила телеграмму Колчака: «Вверенная мне экспедиция с вельботом и всеми грузами пришла на остров Котельный к Михайлову стану 23 мая… Найдя документы барона Толя, я вернулся на Михайлов стан двадцать седьмого августа. Из документов видно, что барон Толь находился на этом острове с 21 июля по 26 октября прошлого года, когда ушел со своей партией обратно на юг… по берегам острова не нашли никаких следов, указывающих на возвращение кого-либо из людей партии барона Толя. К 7 декабря моя экспедиция, а также и инженера Бруснева, прибыли в Казачье. Все здоровы. Лейтенант Колчак». [3]
Спустя некоторое время, выждав на острове Котельном, когда замерзнет море, Колчак перешел по льду на материк в Устьянск, не потеряв при этом никого из своих спутников. Таким образом закончились обе полярные экспедиции, на которые лейтенант Колчак положил почти четыре года лучшей поры своей жизни.
За организацию и участие в первой полярной экспедиции по поиску барона Толя лейтенант Колчак был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени. В 1906 году, Колчак был избран действительным членом Императорского Русского географического общества.
Глава 4. Научно-географические заслуги Колчака А.В.
Поиск группы барона Э. В. Толя был главной задачей экспедиции Колчака. Но вместе с тем она решала и побочные и в тоже время важные исследовательские задачи. В частности, Колчаку удалось открыть и описать новые географические объекты, внести уточнения в очертания береговой линии, в характеристики льдообразования. Колчак дал названия горе – Барона Толя, полуострову – Чернышева и др. По прибытии в Иркутск он составил «предварительный отчет начальника экспедиции на землю Беннетт для оказания помощи барону Толю лейтенанта Колчака», датированный 19 марта 1904 г. Вскоре отчёт был опубликован. Путешествия и наука могли стать главным поприщем Колчака, и на нем он достиг бы, несомненно, еще больших успехов.
Систематизировать полученные материалы удалось не сразу. В 1905 - 6гг. Колчак приводил в порядок материалы Русской полярной экспедиции (они были столь обширны, что публиковались до конца 1920-х гг.)
Научную деятельность прервала Русско-Японская война, о начале которой Колчак узнал, возвратившись из экспедиции. Уже из Якутска, Колчак обратился к президенту Академии Наук Великому князю Константину Константиновичу с просьбой отчислить его от академии и передать в военно-морское ведомство.
В декабре 1905 г. президент Академии наук Великий князь Константин Константинович писал морскому министру: «Окончание экспедиции лейтенанта Колчака совпало с началом военных действий на Дальнем Востоке, вследствие чего офицер этот счел своею нравственной обязанностью принять участие в войне и отправился с разрешения моего и своего морского начальства прямо из Иркутска на эскадру Тихого океана».[2]
Не давая себе отдыха, прямо из Сибири измотанный долгой и тяжёлой морской экспедицией молодой лейтенант отправлялся в Порт-Артур. Но перед этим он успел сочетаться браком с Омировой С. Ф. именем которой назван один из открытых им мысов на острове Беннета…
Во время осады Порт-Артура Колчак попадает в японский плен, после чего, в 1905г. был отпущен на родину.
Президент Академии наук Великий князь Константин Константинович просил Министра военно-морских дел вновь прикомандировать лейтенанта к Академии до 1 мая 1906г. для обработки гидрографических и картографических результатов экспедиции. Высокая оценка президентом Академии личных и научных данных Колчака базировалась не только на собственных умозаключениях, но и на отзывах специалистов. В частности, начальник Главного географического управления писал: «Между тем материалы охватили работы по описи берегов, промеру, гидрологии сибирских морей, наблюдения над льдом, астрономические и магнитные наблюдения, выполненные во время плавания и санных поездок, и имеют значение как для научных, так и для практических целей полярного плавания, в частности же для исправления на картах контура берегов северо-восточной части Сибирского материка от острова Диксона до устья реки Лены». [3]
Просьба президента морским министром была удовлетворена. Александр Васильевич вновь поступил в распоряжение Академии и занялся обработкой результатов экспедиций. Материалы её были столь велики, что над ними работали русские и иностранные учёные, объединённые в специальную комиссию, просуществовавшую до 1919-го года. Тома публикаций выходили в свет постепенно, но из-за революции работа так и не была завершена, и монография Колчака о картографических работах Российской полярной экспедиции так и не была издана.
До мая 1906 Колчак приводил в порядок и обрабатывал экспедиционные материалы.
Материалы, собранные в ходе 2-х экспедиций, длившихся около 4-х лет, стали основой нескольких научных работ Колчака. Материалы экспедиции были чрезвычайно богаты. Для их обработки понадобились многолетние усилия и русских, и иностранных ученых. Этим занималась специальная комиссия Академии наук (существовала до 1919 г.).
Публикация результатов производилась отдельными выпусками, соединяемыми потом в тома. В связи с октябрьскими событиями 1917 года это дело так и не было завершено. А. В. Колчак выполнил основную работу по приведению в порядок материалов двух экспедиций, их обобщению, составлению отчета. Но проделанная работа далеко выходила за рамки отчетов. Обобщения, научные наблюдения позволили создать ряд глубоких научных работ. Им была написана и опубликована в «Известиях» Академии статья «Последняя экспедиция на остров Беннетта, снаряженная Академией Наук для поисков барона Толя».
За все открытия и научные достижения в 1906 г. А.В. Колчак был избран членом Императорского географического общества (под председательством Семенова-Тян-Шанского).
10 января 1906г. на объединенном заседании двух отделений Императорского Русского Географического общества Колчак сделал сообщение об экспедиции на остров Беннетта, а 30 января 1906г. Совет ИРГО присудил ему «за необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью», высшую награду ИРГО - Большую золотую Константиновскую медаль. Такую награду во всем мире имели всего трое полярных исследователей - Н.А.Э. Норденшельд, Н.Д. Юргенс и Ф. Нансен.
Академик Ф.Н. Чернышёв отмечал, что даже «норвежцы не решаются делать такие сложные путешествия, как А.В. Колчак».
А. В. Колчак составил краткое описание яхты «Заря», детально охарактеризовал ее, как тип корабля, предназначенного для плавания во льдах, но не вполне надежного. В дальнейшем Александр Васильевич обстоятельнее займется теорией и практическими проблемами кораблестроения и в этой сфере деятельности достигнет существенных результатов.
Одним из результатов полярных экспедиций и плодом последующей кабинетной работы Колчака явилось издание в 1906–1908 гг. четырех карт. В 1907 г. в переводе Колчака был опубликован труд датского физика и океанографа М. Х. Кнудсена «Таблицы точек замерзания морской воды».
В 1909 г. Колчак опубликовал монографию «Лед Карского и Сибирского морей», ставшая классическим исследованием в своей области. Предметом исследования в предлагаемой работе является исключительно морской лед, образующийся из соленой воды Северного Ледовитого океана. Основанием для этого исследования служат наблюдения над льдом в Карском и Сибирском морях, а также в районе Ледовитого океана, расположенном к северу от Новосибирских островов, произведенный Русской Полярной Экспедицией в течение 1900 - 3гг.
В 1928-ом году этот труд был переведён на английский язык и издан Американским Географическим обществом. Книга А.В. Колчака вошла в число 30 наиболее выдающихся работ полярных исследователей.
Глава 5. Участие А.В. Колчака в создании и развитии ледокольного флота
Колчак, как и многие российские офицеры, тяжело переживавший поражение России в войне с Японией, принялся разрабатывать пути возрождения и реорганизации флота.
Программа возрождения флота включала в себя строительство новых мощных кораблей, реорганизацию управления военно-морскими силами, освоение новых методов ведения боевых действий. В претворении этого плана в жизнь Колчаку принадлежит исключительная роль, так как именно он был вдохновителем, двигателем этой гигантской работы, неутомимым и бесконечно преданным ей.
Долгое время Колчак был председателем Петербургского военно-морского кружка. Этот кружок впоследствии был переведён в Морской Генштаб, и там Александр Васильевич выступил со своим ключевым докладом «Какой нужен Русский флот», в котором говорил: «России нужна реальная морская сила, на которую могла бы опереться независимая политика, которая в необходимом случае получает подтверждение в виде успешной войны. Эта реальная сила лежит в линейном флоте, и только в нём, по крайней мере, в настоящее время мы не можем говорить о чём-либо другом».
Морской министр Воеводский начал перекраивать уже запущенную программу возрождения флота, за которую столько времени сражался Колчак. Потрясённый и крайне удручённый этим фактом, Александр Васильевич решил вновь обратиться к науке. Он по-прежнему мечтал открыть северный морской путь, входил в одноимённую комиссию.
А. В. Колчак продолжал мечтать об открытии северного морского пути. В начале XX века, Главное гидрографическое управление морского министерства возглавлял генерал-майор А. И. Вилькицкий, являвшийся также полярным исследователем, хорошо знавшим А. В. Колчака. Он рассматривал вопрос об исследовании и открытии Великого Северного пути из Атлантического океана в Тихий океан. Проявлял к этому интерес и Совет Министров Российской империи.
На заседании Совета Министров, 7 апреля 1908, года было признано необходимым «в возможно скором времени связать устья Лены и Колымы с остальными частями нашего Отечества как для оживления этого обширного района Северной Сибири, отрезанного ныне от центра, так и для противодействия экономическому захвату этого края американцами, ежегодно посылающими туда из Аляски свои шхуны для меновой торговли с прибрежным населением».[5]
А. И. Вилькицкий, поддержанный правительством, решил организовать экспедицию и сделал А. В. Колчаку предложение включиться в ее подготовку и быть в числе руководителей. Колчак принял это предложение и вместе со своим помощником, участвовавшим вместе с ним в экспедиции барона Э. В. Толя, Ф. А. Матисеном разработал проект экспедиции. В нем важное место отводилось использованию стальных судов ледокольного типа, причем не таких, как «Ермак». Тот рассчитан был на ломку льда. Но океанский полярный лед никакое судно ломать, колоть было не в состоянии. Целесообразней была конструкция, рассчитанная на раздавливание льда, с использованием для этого веса корабля. Опыт участия в экспедициях, изучение недостатков конструкций яхты «Заря» и «Ермака», построенного по идее и под руководством С. О. Макарова, натолкнули Колчака и его друзей на мысль о постройке кораблей типа «Фрам» Ф. Нансена. Но в противоположность «Фраму» новые корабли должны были иметь стальной корпус. Это была идея того типа ледокола (фактически «ледодава»), которая легла в основу ледокольного флота в последующем и находится на вооружении кораблестроителей и поныне.
Проект Колчака был одобрен. Он добился освобождения в Морском Генштабе и причисления к Главному гидрографическому управлению. К нему все определеннее «прилипало» почтительное призвание «Колчак Полярный». [3]
Позже, Колчак вспоминал: «Я считал необходимым иметь два таких судна, чтобы избежать случайностей, неизбежных в такой экспедиции. …Всё свободное время я работал над этим проектом, ездил на заводы, разрабатывал с инженерами типы судов».
В 1907 Главное гидрографическое управление Морского ведомства начало подготовку Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана.
Колчак разработал один из проектов этой экспедиции, в которых исключительно большое внимание уделяет вопросам подготовки полярных экспедиций, особенно конструированию и строительству ледокольных судов.
При его активном участии происходил выбор типа судов для нее и наблюдение за постройкой ледокольных транспортов большого радиуса действия «Вайгач» и «Таймыр», строившихся на Невском судостроительном заводе в 1908 – 9гг. В мае 1908 в чине капитана 2-го ранга Колчак стал командиром спущенного на воду «Вайгача», оборудованного специально для картографических работ. Весь экипаж экспедиции состоял из военных моряков-добровольцев, на всех офицеров возлагались научные обязанности.
Водоизмещение кораблей было одинаковым – по 1200 тонн. «Вайгач», которым предстояло командовать Колчаку, имел длину 54 и ширину 11 метров, скорость 10,5 узла.
Говоря об участии Колчака в разработке типа ледоколов, в последующем строительстве военных кораблей, следует указать на познания его в технике. Будучи еще кадетом, Колчак много времени проводил на Обуховском заводе, изучал металлургическое дело, технологию, даже освоил специальность слесаря. Приобретенные тогда познания и навыки существенно помогли теперь.
Корабли были хорошо оборудованы для проведения полярных исследований. Будучи построены военным ведомством, они считались военными, имели на вооружении пушки и пулеметы. Степень надежности, непотопляемости их была небывало высокой, и они долго и надежно служили исследовательским и спасательным целям, позволили сделать крупнейшие открытия. В частности, в 1913 г. капитан 2-го ранга Б. А. Вилькицкий открыл архипелаг Северная земля, а в 1914–1915 гг. был проложен Северный морской путь». «Вайгач» затонул в 1918 г. наскочив на подводную скалу в Енисейском заливе, а «Таймыр» плавал долго, в 1938 г. он участвовал в снятии с льдины полярной станции папанинцев.
К осени 1909 г. корабли были приготовлены к плаванию на Дальний Восток. В смете снаряжений экспедиции Колчак определил ее цели: «Эти транспорты, приняв полный запас угля со специально посланного для этой цели судна, используют навигационный период на гидрографические работы в районе Берингова пролива до устья реки Лены и ко времени прекращения плавания в Ледовитом океане уйдут во Владивосток с тем, чтобы в следующем году продолжать дальнейшие работы по исследованию Северного Ледовитого океана».
27 октября 1909 г. корабли направились из Петербурга через Суэцкий канал во Владивосток («Вайгач» под командой А. В. Колчака и «Таймыр» – Ф. А. Матисена). Уже на пути следования проводились научные наблюдения. 3 июля 1910 года суда прибыли во Владивосток для осуществления плавания в Арктику. Главное гидрографическое управление на навигацию 1910 года поставило ограниченные задачи: пройти в Берингов пролив и обследовать его район, имея основным пунктом для съемок и больших астрономических наблюдений мыс Дежнева, на зимовку вернуться во Владивосток. Главная часть программы откладывалась на весну 1911 г. Задание было частично выполнено, необходимые научно-исследовательские работы в районе мыса, в которых участвовал и Колчак, завершены.
Но Колчака просили приехать в Петербург и продолжить работу в Генеральном штабе по проведению в жизнь судостроительной программы по созданию нового военно-морского флота России. После некоторого колебания Колчак на предложение ответил согласием. В конце 1910 Колчак возвращается в Петербург.
Новая полярная экспедиция продолжалась год. За неё Александр Васильевич получил орден Святой Анны 2-й степени. По возвращении Колчак узнал, что его судостроительная программа вновь оказалась востребована. Новый министр И.К. Григорович просил его приехать в столицу и продолжить работу по претворению её в жизнь. Александр Васильевич согласился. Север и позже будет влечь его, но продолжить исследования самому Колчаку уже не удастся.
На этом непосредственная, столь плодотворная и значимая деятельность Александра Васильевича Колчака, как полярного путешественника и исследователя, закончилась.
После назначения Колчака начальником Балтийского оперативного управления Морского Генерального штаба, занимается преподавательской деятельностью в Николаевской морской Академии. Работал экспертом в Государственной Думе, добиваясь увеличения ассигнования на кораблестроение.
Однако мысли о далеком сибирском севере его не оставляли. Так, в 1912 г. он участвовал в обсуждении плана экспедиции Г. Я. Седова к Северному полюсу, указывая на серьезные недостатки.
Задуманное в изучении севера, арктических морей было прервано, что называется на полпути из-за не менее важных для страны дел – укрепления ее обороны, флота, предупреждения ее разгрома несравненно более мощным флотом Германии. Тем не менее, и то, что было сделано, заслуживает глубокой благодарности потомков.
«У него как будто было три жизни. Последняя – неудачная, в роли Верховного Правителя, закончилась расстрелом под Иркутском. Первые две – жизнь учённого и моряка – малоизученна.»[2]
Изучая имеющуюся исследовательскую литературу о жизни А.В. Колчака, узнаёшь многие совершенно удивительные сведения.
Удивляет многогранность деятельности Колчака А.В. уровень его образованности и глубина познаний иностранных языков и искусств. Не все из нас знают о музыкальных интересах А.В. Колчака. В своих воспоминаниях об отце, Ростислав Колчак отмечает хорошую игру Александра Колчака на фортепиано и гитаре, его способностях сочинять вальсы, романсы, стихи. Один из которых представлен в приложении 3.
Восхищает целостность его личности; его гражданская позиция в период японского плена, в период Февральской революции и Двоевластия, во время переговоров с Антантой в годы гражданской войны и иностранной интервенции.
Весьма авторитетно звучит информация о том, что Колчак был единственным представителем бывшей царской России, получившего благословение Патриарха Русской православной церкви на борьбу с большевизмом (при этом, генералу Деникину, в благословении было отказано). После принятия титула Верховного Правителя России, Колчак является единственным официальным представителем Российского государства, с которым страны Антанты были готовы вести переговоры о дальнейших действиях. Несмотря на то, что Колчак как Верховный правитель обладал неограниченной властью, он принимал важнейшие политические решения весьма демократично. Принятие решения о дальнейшей судьбе России он предполагал поручить Учредительному Собранию по окончании гражданской войны. Накануне Первой мировой войны, при его участии шла разработка новых моделей военно-морских кораблей, которые по своей мощи не уступали возможностям кораблям Германского флата.
Показателем глубокого патриотизма является отказ морского офицера Колчака от приглашения к научно-военному сотрудничеству с США.
Во все времена, офицеры служили образцом мужества, рыцарства, чести, достоинства.
Многие события личной жизни, научной и военно-политической деятельности Адмирала А.В. Колчака могу служить примером гражданственности и патриотизма для современных граждан.
1. А.В. Колчак – учёный, адмирал, Верховный Правитель России: Исторические чтения, посвящённые 130-летию со дня рождения А.В. Колчака. Омск.4 ноября 2004 года. – Омск: изд. ОмГУ, 2005. – 140 с.
2. Вибе П.П. Михеев А.П. Пугачёва Н.М. Омский историко-краеведческий словарь/ П.П. Вибе и др. – М. Отечество, 1994. – 320с.
3. Вагман И.Я. Мац В.А. Зиолковский А.В. Сто знаменитых полководцев/ И.Я. Вагман и др. Харьков: Фолио, 2004.- 511с.
4. Колчак А.В. – последние дни жизни/ сост. Г.В. Егоров.- Барнаул: Алт. кн. изд. 1991.- 304 с.
5. Скрицкий Н.В. Самые знаменитые флотоводцы России/ Н.В. Скрицкий.- М. Вече, 2000. – 480 с.
6. И. Ф. Плотников Александр Васильевич Колчак. Жизнь и деятельность, г. Ростов-на-Дону: изд. «Феникс», 1998. – 172с.
Наблюдая за событиями, происходящие в нашей стране после распада СССР, убеждаешься в правоте замечательной поговорки, которую сложил русский народ – «Время всё расставит на свои места».
Советский идеологизированный подход к изучению истории не позволял объективно оценивать процессы, события и явления, происходящие в Российском государстве. Не объективно оценивалась жизнедеятельность и роль отдельных политических и общественных деятелей. И только спустя десятилетия, потомки, независимые от партийно-государственной идеологии смогли осознать и переоценить прошлое страны.
В числе военно-политических деятелей, получивших общественно-правовую реабилитацию в постсоветскую эпоху, находится и Адмирал А.В. Колчак.
Для многих людей имя Колчака ассоциируется с военно-политической деятельностью. На самом деле, Колчак вошёл в историю нашей страны как смелый и удачливый мореплаватель, и путешественник, талантливый учённый и исследователь. Портрет полярного исследователя А.В. Колчака представлен в приложении 1. К числу его научных заслуг относятся описания морских путей в северных морях. Морские карты, составленные им, до сих пор используются военно-морскими специалистами. К сожалению, в советской литературе заслуги Колчака перед Отечеством в создании и развитии ледокольного флота вообще замалчивались.
Основной целью данной работы является анализ сущности научно-исследовательской деятельности Колчака А.В. выявление целей, направлений, содержания, итогов, оценки и значения морских экспедиций с его участием.
Возможно, вклад Колчака А.В. в мировую и отечественную науку уступает научным открытиям других российских учённых. Следует помнить о том, что, не смотря на глубокий интерес к географической науке и юношескую мечту о морских полярных путешествиях, А.В. Колчак является потомственным кадровым военно-морским офицером Российской империи. Особенности эпохи и гражданский долг не позволили отдать приоритет научной деятельности. Выбирая между интересами Родины и личными интересами, он выбрал первое.
Описанию жизнедеятельности А.В. Колчака посвящены работы многих дореволюционных, советских и современных российских историков, литераторов, деятелей искусства. Его имя упоминается во многих исследовательских, учебных и справочно-энциклопедических изданиях. Большую исследовательскую деятельность о пребывании Колчака в нашем городе осуществляют специалисты Омского областного историко-краеведческого музея.
Глава 1. Начало карьеры Колчака А.В.
Известный российский военный и политический деятель, исследователь-полярник - Колчак А.В. родился 4 (17) ноября 1874 в селе Александровское Петербургской губернии в семье генерал-майора морской артиллерии. В выборе будущей профессии сказалась семейная традиция – военная служба с «морским уклоном». Не только его отец, но и дяди (братья отца) Петр и Александр также были морскими артиллеристами. Первый из них был капитаном 1-го ранга, второй – генерал-майором. Ближайший родственник Александра Колчака по матери – Сергей Александрович Посохов был контр-адмиралом, брат Посохова Андрей – пехотным генерал-майором.
Александр Колчак начал свое школьное образование в 6-й Петербургской классической гимназии, где пробыл до 3-го класса, а с 1888 г. обучался в Морском кадетском корпусе.
Способный, талантливый по природе своей, он к тому же еще много и упорно работал, тщательно изучал науки, военно-морское дело и шел в своем выпуске то первым, то вторым. В 1892 году он производится в младшие унтер-офицеры, а за год до выпуска назначается, как лучший по наукам и поведению, фельдфебелем младшей роты морских кадетов.
Кадет этой самой младшей роты, в дальнейшем на протяжении целого ряда лет друг, помощник и сподвижник, первый биограф Колчака контр-адмирал М. И. Смирнов о том времени вспоминал: «Колчак, молодой человек невысокого роста с сосредоточенным взглядом живых и выразительных глаз, глубоким грудным голосом, образностью прекрасной русской речи, серьезностью мыслей и поступков внушал нам, мальчикам, глубокое к себе уважение. Мы чувствовали в нем моральную силу, которой невозможно не повиноваться, чувствовали, что это тот человек, за которым надо беспрекословно следовать. Ни один офицер-воспитатель, ни один преподаватель корпуса не внушал нам такого чувства превосходства, как гардемарин Колчак. В нем был виден будущий вождь».[3] Многие виднейшие политические и общественные деятели Российской империи высказывали положительны отзывы о юном, начинающем свою карьеру морском офицере. Одна из таких цитат приведена в приложении 2.
Колчак окончил корпус и высочайшим приказом по флоту 15 сентября 1894 г. был произведен в первый офицерский чин – мичман. Ему было 19 лет.
За отличные успехи Колчаку была присуждена премия знаменитого мореплавателя, члена-корреспондента Академии наук, Адмирала П.П. Рикорда, которой награждались лучшие выпускники корпуса, с вручением 300 рублей.
После окончания корпуса мичман Колчак, пробыв некоторое время в 7-ом флотском экипаже, где ему пришлось заниматься в основном строевой подготовкой новобранцев. В экипаже он пробыл несколько месяцев, после чего, весной 1895 года Колчак получил назначение на только что спущенный на воду крейсер 1-го ранга «Рюрик» в качестве помощника вахтенного начальника, на котором совершил поход во Владивосток. П обывал Колчак и в дальних заграничных плаваниях.
По прибытии во Владивосток, в конце 1896 г. он вскоре перешел служить на клипер «Крейсер» в должности вахтенного начальника.
На этом корабле он проплавал в водах Тихого океана до 1899 года, а затем на нем же совершил переход в Кронштадт в качестве старшего штурмана.
За отличную службу в 1900 году Колчак был произведен в лейтенанты.
Во время плаваний Колчак выполнял не только строевые офицерские обязанности. Он усиленно занимался самообразованием, пополнением специальных и общих знаний. Вместе с тем он в служебном порядке вел работы по океанографии и гидрологии. К этому времени прекрасно владел тремя европейскими языками, хорошо знал лоции всех морей Земли.
Колчак все больше убеждается в своём желании, участвовать в полярных экспедициях. мечтает продолжить работы Ф.Ф. Беллинсгаузена и М.П. Лазарева, дойти до Южного полюса.
В своей автобиографии, Колчак говорит о своих более юношеских мечтах, в пору обучения: «Еще будучи в корпусе, и во время плавания на Восток, я интересовался океанографическими исследованиями в полярной области. Моим всегдашним желанием было снарядить экспедицию для продолжения работ в Южном Ледовитом океане, начатых нашими знаменитыми адмиралами Беллинсгаузеном и Лазаревым». [3]
В 1899 году Колчак опубликовал свою первую научную статью «Наблюдения над поверхностными температурами и удельными весами морской воды, произведенные на крейсерах «Рюрик» и «Крейсер» с мая 1897 г. по март 1898 г.».
Командир «Крейсера» Г. Ф. Цывинский писал: «Одним из вахтенных учителей был А. В. Колчак. Это был необычайно способный и талантливый офицер, обладал редкой памятью, владел прекрасно тремя европейскими языками, знал хорошо лоции всех морей, знал историю всех почти европейских флотов и морских сражений».[2]
Сослуживцы Колчака по плаваниям отмечали, что он находил время на изучение древних индийской и китайской философией. Чтобы иметь возможность читать произведения китайских мыслителей в подлинниках, он изучает китайский язык.
Глава 2. Полярная экспедиция 1900 года
По возвращении в Кронштадт в 1899 году Колчак в течение трех месяцев плавал на учебном корабле Морского корпуса «Князь Пожарский», а в сентябре 1899 года был назначен вахтенным начальником на броненосец «Петропавловск», на котором вновь отправился на Дальний Восток с надеждой продолжить свои исследования гидрологии северных районов Тихого океана. «Петропавловску» предстояло пройти через Средиземное море, Суэцкий канал и Индийский океан.
По прибытии в 1899 г. в Кронштадт Колчак отправился к вице-адмиралу С. О. Макарову, готовившемуся к плаванию на ледоколе «Ермак» в Северный Ледовитый океан. «Я просил, – отмечал Колчак, – взять меня с собой, но по служебным обстоятельствам он не мог этого сделать, и «Ермак» ушел без меня. Тогда я решил снова идти на Дальний Восток, полагая, что, может быть, мне удастся попасть в какую-нибудь экспедицию, – меня очень интересовала северная часть Тихого океана в гидрологическом отношении. Я хотел попасть на какое-нибудь судно, которое уходит для охраны котикового промысла на Командорские острова к Беринговому морю, на Камчатку. С адмиралом Макаровым я очень близко познакомился в эти дни, так как он сам много работал по океанографии».[3]
Так, под влиянием С. О. Макарова, внимание Колчака было переориентировано на Север. По возвращении с Дальнего Востока, в Петербурге Колчак узнает о готовящейся Академией наук под руководством барона Э. В. Толя Русской полярной экспедиции. Цель которой - исследование земли на севере от берегов Сибири, поиск таинственной Земли Санникова. Предложить свои услуги Колчак не решился, однако судьба сама нашла его. Находясь в плавании в Средиземном море, во время стоянки корабля в греческом порту Пирей, Колчак совершенно неожиданно получил предложение от Российской Академии наук, принять участие в Северной полярной экспедиции барона Э. В. Толя, которая была запланирована на 1900 год, в качестве второго помощника командира экспедиционного судна и гидролога. Оказывается, работы А. В. Колчака обратили на себя внимание барона, нуждавшегося в морских офицерах. К этому времени он уже был известен в научном мире по опубликованным им серьезным научным статьям как крупный специалист в этой области. Поступившее предложение Колчак принял немедленно и в январе 1900 г. явился к Толю. Начальник экспедиции предложил А. В. Колчаку руководить гидрологическими работами, а кроме того, быть и вторым магнитологом. Всю зиму и весну Колчак проводил подготовку к экспедиции. Для всесторонней подготовки к поиску сибирской Атлантиды лейтенант Колчак был направлен в Главную физическую обсерваторию Петербурга, где провел три месяца. Он работал в Павловской магнитной обсерватории, изучая теорию и производя практические работы по магнетизму.
В норвежском городе Христиания А. В. Колчак встречается с другом Толя известным полярным исследователем, будущим лауреатом Нобелевской премии Фритьофом Нансеном, который по просьбе Толя должен был познакомить его с новейшей методикой исследования гидрологии арктических морей. Беседы с Нансеном дали много полезного молодому офицеру-исследователю, что весьма пригодилось ему во время Северной экспедиции, к которой он присоединился в Норвегии.
Экспедиция стартовала 21 июля 1900 года. На специально оборудованном и приобретенном в Норвегии судне «Заря», экспедиция двинулась по Балтийскому, Северному и Норвежскому морям к берегам Таймырского полуострова, где предстояла первая зимовка.
24 июля 1900 года «Заря» зашла в Александровск-на-Мурмане – Екатерининскую гавань, где простояли неделю: приняли на борт груз угля, ездовых собак, почту. За это время Колчак успел познакомиться с начальником Мурманской научно-промысловой экспедиции Николаем Книповичем. И даже сходил с ним в море на судне «Андрей Первозванный» для производства гидрологических и зоологических работ.
В своих дневниках Колчак оставил записи о впечатлениях, которые произвёл на него портовый город: «Екатерининская гавань, получившая за год до нашего прибытия официальное значение военного порта и угольной станции, представляет из себя узкий фиорд… Отсутствие растительности придает безжизненный вид каменистым холмам и склонам, среди которых в самой глубине бухты находится вновь построенный небольшой городок, состоящий из немногих домов местной администрации, церкви и около 10-15 частных построек. Это небольшое селение производило приятное впечатление прекрасными дорогами, чистотой и внешним видом построек. Быть может, это обуславливалось только новизной и недавним их существованием. Население состояло из нескольких человек администрации и небольшого количества поселенцев, ссыльных».[3]
31 июля 1900 года «Заря» взяла курс на Новосибирские острова и Землю Беннета, откуда барон Толь надеялся совершить бросок на заветную Землю Санникова, но помешали льды.
Во время плавания и зимовок на Таймыре и на Новосибирских островах Колчак, как и другие члены экспедиции, вел гидрографические, океанографические работы, плавал на катере, измерял глубины, наблюдал за состоянием льдов, делал наблюдения над земным магнетизмом. Совершал поездки по суше, исследуя малоизвестные места побережья материка и островов. Вместе с Толлем путешествовал по Таймыру, ведя маршрутную съёмку. Во время зимовок совершал дальние - до 500 верст - поездки на собачьих нартах и на лыжах. Во время плавания Колчак проводил комплексные гидрологические исследования, после которых береговая линия западного Таймыра и соседних островов приобрела совершенно новые очертания на картах.
Барон считал Колчака лучшим офицером, вдобавок любовно преданным своей гидрологии. Именем своего молодого соратника он назвал открытый экспедиции остров у Северо-Западного побережья Таймыра и мыс в том же районе и нанесен на карту в 1901 году. Сохранилась фотография острова Колчака – одинокая, закованная в полярные льды скала…
В апреле – мае 1901 г. они вдвоем с Толем путешествовали по Таймыру. Позднее Колчак со спутниками, а где и в одиночку, впервые пересек остров Котельный, измерив высоты, проехал поперек Земли Бунге от устья р. Балыктах к южной части острова Фаддеевского, совершал поездки по льду к западу и северу от острова Бельковского, открыл остров, названный именем Стрижева. Начальник экспедиции был чрезвычайно доволен Александром Васильевичем и в донесении президенту Академии, посланному в январе 1901г. сообщал: «Станции начинались всегда гидрологическими работами, которыми заведовал лейтенант А. В. Колчак. Это научная работа выполнялась им с большой энергией, несмотря на трудности соединить обязанности морского офицера с деятельностью ученого».[3]
После навигации 1902 г. «Заря», добравшаяся до бухты Тикси, была раздавлена льдами и экспедиция, снятая пароходом «Лена», через Якутск прибыла в декабре в столицу. В связи с тем, что на шхуне из-за состояния льдов не удалось пробиться к северу от Новосибирских островов, Э. В. Толь принял решение с магнитологом Ф. Г. Зебергом и двумя каюрами пробиваться пешком. Он стремился туда, т.к. верил в возможность существования легендарной Земли Санникова – еще не открытого Северного материка. Остальным же членам экспедиции из-за того, что кончались запасы продуктов, предстояло пройти от земли Беннетта южнее, вести исследования, а в дальнейшем вернуться в Петербург. Экспедиция оставила для Толя в условленном месте запасы продовольствия: он намерен был со своими спутниками вернуться к устью Лены самостоятельно. Предпринял эту благородную, но крайне рискованную попытку барон Толь весной 1902 г. Последним распоряжением Толя было – увести «Зарю» в устье реки Лены, доставить в Петербург собранные материалы и готовить новую экспедицию. А в мае 1902-го он навсегда исчез в снежной пустыне.
Глава 3. Спасательная экспедиция 1903 года
Колчак выполнил последнюю волю Толя. В декабре 1902 года он, ценой неимоверных усилий выбрался из бескрайних ледяных просторов через Якутск и Иркутск, прибыл в Петербург.
В конце декабря 1902 года Колчак на заседании Академии сделал обстоятельный доклад о научных результатах экспедиции в район Новосибирских островов. Члены Академии наук остались весьма довольны результатами экспедиции на «Заре», но, в то же время выразили серьезную озабоченность по поводу судьбы барона Толя, считая его решение одному на санях пробиваться на север Новосибирских островов слишком рискованным. Поэтому Академия приняла решение срочно организовать экспедицию в Арктику по спасению барона Толя. Поднимался вопрос о посылке в район Новосибирских островов Ледокола «Ермак», поскольку надежды на успех плавания на шхуне «Заря» практически не было. Для организации настоящей экспедиции не было ни времени, ни средств. Колчак же предложил более простой и дешевый план для поисков Толя, с использованием шлюпки и саней с собачьими упряжками. План спасательной экспедиции, предложенный Колчаком, поразил академиков своей дерзостью, огромным риском и минимальными надеждами на ее благополучный исход. Одному на шлюпке и санях отправиться в Северный Ледовитый океан все присутствующие посчитали безумием. И, тем не менее, они согласились с предложением молодого офицера, так как другого выхода у них не было.
Намечавшееся предприятие было столь же рискованным, как и пеший поход барона Толя. Главная трудность состояла в том, что судно «Заря» было разбито, а других суден, годных для экспедиций такого рода, просто не было. Колчак вспоминал: «Тогда я, подумавши и взвесивши всё, что можно было сделать, предложил пробраться на землю Бенетта и, если нужно, даже на поиски барона Толя на шлюпках. Когда я предложил этот план, мои спутники отнеслись к нему чрезвычайно скептически и говорили, что это такое же безумие, как и шаг барона Толя. Но когда я предложил самому взяться за выполнение этого предприятия, то Академия Наук дала мне средства и согласилась предоставить мне возможность выполнить этот план так, как я нахожу нужным. Академия дала мне полную свободу и обеспечила меня средствами и возможностью это выполнить». [2]
Несмотря на стесненность Академии в средствах, вопрос об экспедиции был решен положительно и быстро, уже в январе 1903 г.
Едва было получено разрешение, Колчак, получивший полную свободу действий, незамедлительно выехал в Архангельск. Он взял с собой двух участников предыдущей экспедиции, добровольцев – боцмана Н. А. Бегичева и рулевого старшину В. Л. Железникова. В Архангельске к ним присоединились еще четверо поморов, мезенских добытчиков тюленей, привыкших к плаванию во льдах. Эта группа отважных людей и составила костяк экспедиции.
Смелым и деятельным помощником Колчака стал политический ссыльный студент П. В. Оленин, знавший Якутию и весь Сибирский край. В соответствии с договоренностью, Оленин заранее выехал в Верхоянск, затем в Устьянск, закупил собак (всего 161, этого было мало, но достать больше не удалось) и необходимое снаряжение. Была нанята группа каюров из якутов и тунгусов. Экспедиция, состоящая из 17 человек с 10 нартами и вельботом, с трехмесячным запасом продовольствия и минимумом снаряжения, совершила невозможное. Добравшись до моря и дождавшись его частичного вскрытия, Колчак и его товарищи то под парусами, то работая веслами, то впрягаясь в лямки и перетаскивая вельбот с тяжелым грузом через массы льда, добрались за несколько недель до земли Беннетта.
Через Якутск и Верхоянск он с группой своих спутников из 6 человек добрался до устья Лены, где стояла «Заря». С судна сняли вельбот, поставили на нарты и протащили его по льду на Новосибирские острова. Добравшись до открытого океана, на вельботе смельчаки вышли в Благовещенский пролив, направившись к острову Беннетта по предполагаемому маршруту Толя. Плавание в суровом ледовитом океане на шлюпке продолжалось 42 дня.
Колчак, как начальник экспедиции, в полной мере со всеми делил напряженный сверх меры физический труд. Нередко приходилось добираться с вельбота до берега по ледяной воде вплавь. Они спешили на помощь, преодолевая природные трудности и днем, и ночью, то на веслах, то под парусом, лавировали между льдинами, невзирая на туман и снежные заносы. Полтора месяца в непросыхающей одежде, без горячей пищи, на одних сухарях и консервах. Истории полярных путешествий не знает подобного плавания.
Колчаку и его спутникам удалось обнаружить следы барона Толя.
4 августа 1903г. спасательная экспедиция достигла Земли Беннета - безжизненной скалистой суши, считавшейся неприступной с моря.
6 августа 1903г. на маленькой отмели у мыса Эммы, один из участников экспедиции заметил так называемый гурий - рукотворная горка камней, придавливавшая медвежью шкуру. Потом был найден обломок весла, торчавшего из груды камней, а в камнях - бутылка, в которой находились листок с запиской Толя и план острова с помеченной на нем хижиной.
К указанному месту решили идти прямым путем, по годовалому морскому льду. На пути к хижине, пригретый летним солнцем ледяной покров разошелся под сапогами Колчака, и он с головой ушел в полынью. О возвращении в палатку не было и речи, одежду сушил на себе, согреваясь скорым шагом. И в это время начальник экспедиции Колчак провалился под расколовшийся лед. Вода была необычайно холодной, нулевой температуры. Его смогли вытащить, причем с трудом, ибо он от температурного шока терял сознание. Сухой одежды не было. Члены экспедиции раздели его, и разделись сами. Они одели его в свое белье, привели в чувство и двинулись дальше. Крутые подъемы и спуски позволили ему разогреться, прийти в норму. Но и это купание, и прочие в несколько лет трудности заполярного путешествия на всю жизнь сказались на состоянии здоровья Колчака.
К хижине, сложенной из плавника и камней и крытой медвежьими шкурами, подходили с замиранием сердца, ожидая найти мертвых товарищей, но увидели одну пустоту, забитую лежалым снегом. Обнаружив стоянку, разгребли снег и извлекли ящик с коллекциями образцов пород, геодезические инструменты, ненужные в дороге вещи, документы экспедиции и личный дневник и последнее письмо барона Толя - не жене, а президенту Академии наук, которое заканчивалось словами: «Сегодня отправились на юг, все здоровы, провизии на 14 дней».[2]
Выяснилось, что Толь прибыл на остров Беннетта летом 1902 г. и, не имея достаточных запасов провизии, решил заняться охотой и здесь перезимовать. Но охота оказалась неудачной. В октябре стало ясно, что группе грозит голодная смерть. В условиях наступившей зимы Толь и его спутники отправились на юг, в сторону материка. Больше никаких следов группы обнаружить не удалось. Оставленные для нее склады с провизией оказались нетронутыми. Сомнений не оставалось: группа погибла в пути, скорей всего, утонула в еще не полностью замерзшем море. Последняя запись вынуждала смириться с мыслью, что исследователь и сопровождавшие его люди, покинув остров Беннетта в полярную ночь при 40-градусном морозе, не добрались до берега и погибли.
Подтвердил эту догадку путь, проделанный Колчаком в обратном направлении. Нужно было узнать абсолютно точно, сумел ли добраться Толь до Новосибирских островов. Для этого и Колчак, и его спутники вынуждены были повторить свой немыслимый путь, только в обратном направлении. Склад провизии, к которому пробивался Колчак в надежде отыскать следы пребывания Толя, оказался никем не тронутым. И тут спасатели поняли, что им уже ничего не остается делать.
Так завершилась беспримерная в истории полярная экспедиция на шлюпке, предпринятая по инициативе и под руководством Колчака, по розыску пропавшего в Арктике одного из крупнейших русских исследователей полярных морей XIX века – барона Толя.
Позже академик Ф.Б. Шмидт назовёт эту беспримерную, небывалую экспедицию, совершённую на шлюпке при минимальных материальных затратах, «необыкновенным и важным географическим подвигом, совершение которого было сопряжено с трудом и опасностью».[5]
2 января 1904 г. Академия наук получила телеграмму Колчака: «Вверенная мне экспедиция с вельботом и всеми грузами пришла на остров Котельный к Михайлову стану 23 мая… Найдя документы барона Толя, я вернулся на Михайлов стан двадцать седьмого августа. Из документов видно, что барон Толь находился на этом острове с 21 июля по 26 октября прошлого года, когда ушел со своей партией обратно на юг… по берегам острова не нашли никаких следов, указывающих на возвращение кого-либо из людей партии барона Толя. К 7 декабря моя экспедиция, а также и инженера Бруснева, прибыли в Казачье. Все здоровы. Лейтенант Колчак». [3]
Спустя некоторое время, выждав на острове Котельном, когда замерзнет море, Колчак перешел по льду на материк в Устьянск, не потеряв при этом никого из своих спутников. Таким образом закончились обе полярные экспедиции, на которые лейтенант Колчак положил почти четыре года лучшей поры своей жизни.
За организацию и участие в первой полярной экспедиции по поиску барона Толя лейтенант Колчак был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени. В 1906 году, Колчак был избран действительным членом Императорского Русского географического общества.
Глава 4. Научно-географические заслуги Колчака А.В.
Поиск группы барона Э. В. Толя был главной задачей экспедиции Колчака. Но вместе с тем она решала и побочные и в тоже время важные исследовательские задачи. В частности, Колчаку удалось открыть и описать новые географические объекты, внести уточнения в очертания береговой линии, в характеристики льдообразования. Колчак дал названия горе – Барона Толя, полуострову – Чернышева и др. По прибытии в Иркутск он составил «предварительный отчет начальника экспедиции на землю Беннетт для оказания помощи барону Толю лейтенанта Колчака», датированный 19 марта 1904 г. Вскоре отчёт был опубликован. Путешествия и наука могли стать главным поприщем Колчака, и на нем он достиг бы, несомненно, еще больших успехов.
Систематизировать полученные материалы удалось не сразу. В 1905 - 6гг. Колчак приводил в порядок материалы Русской полярной экспедиции (они были столь обширны, что публиковались до конца 1920-х гг.)
Научную деятельность прервала Русско-Японская война, о начале которой Колчак узнал, возвратившись из экспедиции. Уже из Якутска, Колчак обратился к президенту Академии Наук Великому князю Константину Константиновичу с просьбой отчислить его от академии и передать в военно-морское ведомство.
В декабре 1905 г. президент Академии наук Великий князь Константин Константинович писал морскому министру: «Окончание экспедиции лейтенанта Колчака совпало с началом военных действий на Дальнем Востоке, вследствие чего офицер этот счел своею нравственной обязанностью принять участие в войне и отправился с разрешения моего и своего морского начальства прямо из Иркутска на эскадру Тихого океана».[2]
Не давая себе отдыха, прямо из Сибири измотанный долгой и тяжёлой морской экспедицией молодой лейтенант отправлялся в Порт-Артур. Но перед этим он успел сочетаться браком с Омировой С. Ф. именем которой назван один из открытых им мысов на острове Беннета…
Во время осады Порт-Артура Колчак попадает в японский плен, после чего, в 1905г. был отпущен на родину.
Президент Академии наук Великий князь Константин Константинович просил Министра военно-морских дел вновь прикомандировать лейтенанта к Академии до 1 мая 1906г. для обработки гидрографических и картографических результатов экспедиции. Высокая оценка президентом Академии личных и научных данных Колчака базировалась не только на собственных умозаключениях, но и на отзывах специалистов. В частности, начальник Главного географического управления писал: «Между тем материалы охватили работы по описи берегов, промеру, гидрологии сибирских морей, наблюдения над льдом, астрономические и магнитные наблюдения, выполненные во время плавания и санных поездок, и имеют значение как для научных, так и для практических целей полярного плавания, в частности же для исправления на картах контура берегов северо-восточной части Сибирского материка от острова Диксона до устья реки Лены». [3]
Просьба президента морским министром была удовлетворена. Александр Васильевич вновь поступил в распоряжение Академии и занялся обработкой результатов экспедиций. Материалы её были столь велики, что над ними работали русские и иностранные учёные, объединённые в специальную комиссию, просуществовавшую до 1919-го года. Тома публикаций выходили в свет постепенно, но из-за революции работа так и не была завершена, и монография Колчака о картографических работах Российской полярной экспедиции так и не была издана.
До мая 1906 Колчак приводил в порядок и обрабатывал экспедиционные материалы.
Материалы, собранные в ходе 2-х экспедиций, длившихся около 4-х лет, стали основой нескольких научных работ Колчака. Материалы экспедиции были чрезвычайно богаты. Для их обработки понадобились многолетние усилия и русских, и иностранных ученых. Этим занималась специальная комиссия Академии наук (существовала до 1919 г.).
Публикация результатов производилась отдельными выпусками, соединяемыми потом в тома. В связи с октябрьскими событиями 1917 года это дело так и не было завершено. А. В. Колчак выполнил основную работу по приведению в порядок материалов двух экспедиций, их обобщению, составлению отчета. Но проделанная работа далеко выходила за рамки отчетов. Обобщения, научные наблюдения позволили создать ряд глубоких научных работ. Им была написана и опубликована в «Известиях» Академии статья «Последняя экспедиция на остров Беннетта, снаряженная Академией Наук для поисков барона Толя».
За все открытия и научные достижения в 1906 г. А.В. Колчак был избран членом Императорского географического общества (под председательством Семенова-Тян-Шанского).
10 января 1906г. на объединенном заседании двух отделений Императорского Русского Географического общества Колчак сделал сообщение об экспедиции на остров Беннетта, а 30 января 1906г. Совет ИРГО присудил ему «за необыкновенный и важный географический подвиг, совершение которого сопряжено с трудом и опасностью», высшую награду ИРГО - Большую золотую Константиновскую медаль. Такую награду во всем мире имели всего трое полярных исследователей - Н.А.Э. Норденшельд, Н.Д. Юргенс и Ф. Нансен.
Академик Ф.Н. Чернышёв отмечал, что даже «норвежцы не решаются делать такие сложные путешествия, как А.В. Колчак».
А. В. Колчак составил краткое описание яхты «Заря», детально охарактеризовал ее, как тип корабля, предназначенного для плавания во льдах, но не вполне надежного. В дальнейшем Александр Васильевич обстоятельнее займется теорией и практическими проблемами кораблестроения и в этой сфере деятельности достигнет существенных результатов.
Одним из результатов полярных экспедиций и плодом последующей кабинетной работы Колчака явилось издание в 1906–1908 гг. четырех карт. В 1907 г. в переводе Колчака был опубликован труд датского физика и океанографа М. Х. Кнудсена «Таблицы точек замерзания морской воды».
В 1909 г. Колчак опубликовал монографию «Лед Карского и Сибирского морей», ставшая классическим исследованием в своей области. Предметом исследования в предлагаемой работе является исключительно морской лед, образующийся из соленой воды Северного Ледовитого океана. Основанием для этого исследования служат наблюдения над льдом в Карском и Сибирском морях, а также в районе Ледовитого океана, расположенном к северу от Новосибирских островов, произведенный Русской Полярной Экспедицией в течение 1900 - 3гг.
В 1928-ом году этот труд был переведён на английский язык и издан Американским Географическим обществом. Книга А.В. Колчака вошла в число 30 наиболее выдающихся работ полярных исследователей.
Глава 5. Участие А.В. Колчака в создании и развитии ледокольного флота
Колчак, как и многие российские офицеры, тяжело переживавший поражение России в войне с Японией, принялся разрабатывать пути возрождения и реорганизации флота.
Программа возрождения флота включала в себя строительство новых мощных кораблей, реорганизацию управления военно-морскими силами, освоение новых методов ведения боевых действий. В претворении этого плана в жизнь Колчаку принадлежит исключительная роль, так как именно он был вдохновителем, двигателем этой гигантской работы, неутомимым и бесконечно преданным ей.
Долгое время Колчак был председателем Петербургского военно-морского кружка. Этот кружок впоследствии был переведён в Морской Генштаб, и там Александр Васильевич выступил со своим ключевым докладом «Какой нужен Русский флот», в котором говорил: «России нужна реальная морская сила, на которую могла бы опереться независимая политика, которая в необходимом случае получает подтверждение в виде успешной войны. Эта реальная сила лежит в линейном флоте, и только в нём, по крайней мере, в настоящее время мы не можем говорить о чём-либо другом».
Морской министр Воеводский начал перекраивать уже запущенную программу возрождения флота, за которую столько времени сражался Колчак. Потрясённый и крайне удручённый этим фактом, Александр Васильевич решил вновь обратиться к науке. Он по-прежнему мечтал открыть северный морской путь, входил в одноимённую комиссию.
А. В. Колчак продолжал мечтать об открытии северного морского пути. В начале XX века, Главное гидрографическое управление морского министерства возглавлял генерал-майор А. И. Вилькицкий, являвшийся также полярным исследователем, хорошо знавшим А. В. Колчака. Он рассматривал вопрос об исследовании и открытии Великого Северного пути из Атлантического океана в Тихий океан. Проявлял к этому интерес и Совет Министров Российской империи.
На заседании Совета Министров, 7 апреля 1908, года было признано необходимым «в возможно скором времени связать устья Лены и Колымы с остальными частями нашего Отечества как для оживления этого обширного района Северной Сибири, отрезанного ныне от центра, так и для противодействия экономическому захвату этого края американцами, ежегодно посылающими туда из Аляски свои шхуны для меновой торговли с прибрежным населением».[5]
А. И. Вилькицкий, поддержанный правительством, решил организовать экспедицию и сделал А. В. Колчаку предложение включиться в ее подготовку и быть в числе руководителей. Колчак принял это предложение и вместе со своим помощником, участвовавшим вместе с ним в экспедиции барона Э. В. Толя, Ф. А. Матисеном разработал проект экспедиции. В нем важное место отводилось использованию стальных судов ледокольного типа, причем не таких, как «Ермак». Тот рассчитан был на ломку льда. Но океанский полярный лед никакое судно ломать, колоть было не в состоянии. Целесообразней была конструкция, рассчитанная на раздавливание льда, с использованием для этого веса корабля. Опыт участия в экспедициях, изучение недостатков конструкций яхты «Заря» и «Ермака», построенного по идее и под руководством С. О. Макарова, натолкнули Колчака и его друзей на мысль о постройке кораблей типа «Фрам» Ф. Нансена. Но в противоположность «Фраму» новые корабли должны были иметь стальной корпус. Это была идея того типа ледокола (фактически «ледодава»), которая легла в основу ледокольного флота в последующем и находится на вооружении кораблестроителей и поныне.
Проект Колчака был одобрен. Он добился освобождения в Морском Генштабе и причисления к Главному гидрографическому управлению. К нему все определеннее «прилипало» почтительное призвание «Колчак Полярный». [3]
Позже, Колчак вспоминал: «Я считал необходимым иметь два таких судна, чтобы избежать случайностей, неизбежных в такой экспедиции. …Всё свободное время я работал над этим проектом, ездил на заводы, разрабатывал с инженерами типы судов».
В 1907 Главное гидрографическое управление Морского ведомства начало подготовку Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана.
Колчак разработал один из проектов этой экспедиции, в которых исключительно большое внимание уделяет вопросам подготовки полярных экспедиций, особенно конструированию и строительству ледокольных судов.
При его активном участии происходил выбор типа судов для нее и наблюдение за постройкой ледокольных транспортов большого радиуса действия «Вайгач» и «Таймыр», строившихся на Невском судостроительном заводе в 1908 – 9гг. В мае 1908 в чине капитана 2-го ранга Колчак стал командиром спущенного на воду «Вайгача», оборудованного специально для картографических работ. Весь экипаж экспедиции состоял из военных моряков-добровольцев, на всех офицеров возлагались научные обязанности.
Водоизмещение кораблей было одинаковым – по 1200 тонн. «Вайгач», которым предстояло командовать Колчаку, имел длину 54 и ширину 11 метров, скорость 10,5 узла.
Говоря об участии Колчака в разработке типа ледоколов, в последующем строительстве военных кораблей, следует указать на познания его в технике. Будучи еще кадетом, Колчак много времени проводил на Обуховском заводе, изучал металлургическое дело, технологию, даже освоил специальность слесаря. Приобретенные тогда познания и навыки существенно помогли теперь.
Корабли были хорошо оборудованы для проведения полярных исследований. Будучи построены военным ведомством, они считались военными, имели на вооружении пушки и пулеметы. Степень надежности, непотопляемости их была небывало высокой, и они долго и надежно служили исследовательским и спасательным целям, позволили сделать крупнейшие открытия. В частности, в 1913 г. капитан 2-го ранга Б. А. Вилькицкий открыл архипелаг Северная земля, а в 1914–1915 гг. был проложен Северный морской путь». «Вайгач» затонул в 1918 г. наскочив на подводную скалу в Енисейском заливе, а «Таймыр» плавал долго, в 1938 г. он участвовал в снятии с льдины полярной станции папанинцев.
К осени 1909 г. корабли были приготовлены к плаванию на Дальний Восток. В смете снаряжений экспедиции Колчак определил ее цели: «Эти транспорты, приняв полный запас угля со специально посланного для этой цели судна, используют навигационный период на гидрографические работы в районе Берингова пролива до устья реки Лены и ко времени прекращения плавания в Ледовитом океане уйдут во Владивосток с тем, чтобы в следующем году продолжать дальнейшие работы по исследованию Северного Ледовитого океана».
27 октября 1909 г. корабли направились из Петербурга через Суэцкий канал во Владивосток («Вайгач» под командой А. В. Колчака и «Таймыр» – Ф. А. Матисена). Уже на пути следования проводились научные наблюдения. 3 июля 1910 года суда прибыли во Владивосток для осуществления плавания в Арктику. Главное гидрографическое управление на навигацию 1910 года поставило ограниченные задачи: пройти в Берингов пролив и обследовать его район, имея основным пунктом для съемок и больших астрономических наблюдений мыс Дежнева, на зимовку вернуться во Владивосток. Главная часть программы откладывалась на весну 1911 г. Задание было частично выполнено, необходимые научно-исследовательские работы в районе мыса, в которых участвовал и Колчак, завершены.
Но Колчака просили приехать в Петербург и продолжить работу в Генеральном штабе по проведению в жизнь судостроительной программы по созданию нового военно-морского флота России. После некоторого колебания Колчак на предложение ответил согласием. В конце 1910 Колчак возвращается в Петербург.
Новая полярная экспедиция продолжалась год. За неё Александр Васильевич получил орден Святой Анны 2-й степени. По возвращении Колчак узнал, что его судостроительная программа вновь оказалась востребована. Новый министр И.К. Григорович просил его приехать в столицу и продолжить работу по претворению её в жизнь. Александр Васильевич согласился. Север и позже будет влечь его, но продолжить исследования самому Колчаку уже не удастся.
На этом непосредственная, столь плодотворная и значимая деятельность Александра Васильевича Колчака, как полярного путешественника и исследователя, закончилась.
После назначения Колчака начальником Балтийского оперативного управления Морского Генерального штаба, занимается преподавательской деятельностью в Николаевской морской Академии. Работал экспертом в Государственной Думе, добиваясь увеличения ассигнования на кораблестроение.
Однако мысли о далеком сибирском севере его не оставляли. Так, в 1912 г. он участвовал в обсуждении плана экспедиции Г. Я. Седова к Северному полюсу, указывая на серьезные недостатки.
Задуманное в изучении севера, арктических морей было прервано, что называется на полпути из-за не менее важных для страны дел – укрепления ее обороны, флота, предупреждения ее разгрома несравненно более мощным флотом Германии. Тем не менее, и то, что было сделано, заслуживает глубокой благодарности потомков.
«У него как будто было три жизни. Последняя – неудачная, в роли Верховного Правителя, закончилась расстрелом под Иркутском. Первые две – жизнь учённого и моряка – малоизученна.»[2]
Изучая имеющуюся исследовательскую литературу о жизни А.В. Колчака, узнаёшь многие совершенно удивительные сведения.
Удивляет многогранность деятельности Колчака А.В. уровень его образованности и глубина познаний иностранных языков и искусств. Не все из нас знают о музыкальных интересах А.В. Колчака. В своих воспоминаниях об отце, Ростислав Колчак отмечает хорошую игру Александра Колчака на фортепиано и гитаре, его способностях сочинять вальсы, романсы, стихи. Один из которых представлен в приложении 3.
Восхищает целостность его личности; его гражданская позиция в период японского плена, в период Февральской революции и Двоевластия, во время переговоров с Антантой в годы гражданской войны и иностранной интервенции.
Весьма авторитетно звучит информация о том, что Колчак был единственным представителем бывшей царской России, получившего благословение Патриарха Русской православной церкви на борьбу с большевизмом (при этом, генералу Деникину, в благословении было отказано). После принятия титула Верховного Правителя России, Колчак является единственным официальным представителем Российского государства, с которым страны Антанты были готовы вести переговоры о дальнейших действиях. Несмотря на то, что Колчак как Верховный правитель обладал неограниченной властью, он принимал важнейшие политические решения весьма демократично. Принятие решения о дальнейшей судьбе России он предполагал поручить Учредительному Собранию по окончании гражданской войны. Накануне Первой мировой войны, при его участии шла разработка новых моделей военно-морских кораблей, которые по своей мощи не уступали возможностям кораблям Германского флата.
Показателем глубокого патриотизма является отказ морского офицера Колчака от приглашения к научно-военному сотрудничеству с США.
Во все времена, офицеры служили образцом мужества, рыцарства, чести, достоинства.
Многие события личной жизни, научной и военно-политической деятельности Адмирала А.В. Колчака могу служить примером гражданственности и патриотизма для современных граждан.
1. А.В. Колчак – учёный, адмирал, Верховный Правитель России: Исторические чтения, посвящённые 130-летию со дня рождения А.В. Колчака. Омск.4 ноября 2004 года. – Омск: изд. ОмГУ, 2005. – 140 с.
2. Вибе П.П. Михеев А.П. Пугачёва Н.М. Омский историко-краеведческий словарь/ П.П. Вибе и др. – М. Отечество, 1994. – 320с.
3. Вагман И.Я. Мац В.А. Зиолковский А.В. Сто знаменитых полководцев/ И.Я. Вагман и др. Харьков: Фолио, 2004.- 511с.
4. Колчак А.В. – последние дни жизни/ сост. Г.В. Егоров.- Барнаул: Алт. кн. изд. 1991.- 304 с.
5. Скрицкий Н.В. Самые знаменитые флотоводцы России/ Н.В. Скрицкий.- М. Вече, 2000. – 480 с.
6. И. Ф. Плотников Александр Васильевич Колчак. Жизнь и деятельность, г. Ростов-на-Дону: изд. «Феникс», 1998. – 172с.
